Алексей Герман-младший готовится к съемкам военного фильма о трагических судьбах первых летчиц Великой отечественной войны и одновременно выступает художественным руководителем документального проекта о петербургских театрах, который снимут в коллаборации киностудия «Ленфильм» и кинокомпания «Сага». Мы встретились с режиссером, чтобы узнать, почему он решил отправиться в театральное закулисье.Алексей, когда я услышала, что ваше имя связали с документальным проектом про питерские театры, у меня сразу возникли две мысли. Первая: наверное, Алексей так вдохновился ленинградской атмосферой 70-х годов, что захотел погрузиться в театральный мир того времени. Вторая: неужели Герман тоже пришел к документалистике? Но оказалось все не так.

Алексей Герман: У нас есть замечательные мастера — Сергей Мирошниченко, Марина Разбежкина со своими студентами. Это их пространство, в которое я не хочу вторгаться. Но я готов выступать в роли автора идеи и творческим координатором, сводя в проекте талантливых людей.Хорошо, но вы все-таки зашли на это пространство, пусть и с другой стороны. Почему возникла такая потребность?

Алексей Герман: В какой-то момент мне показалось, что у нас есть немало интересных, хороших фильмов, что не мешает быть нашей документалистике очень сегментированной. Она выполняет функцию либо воспитательную, либо социальную, либо политическую. Художественную — крайне редко. И, наверное, это причина, почему оно не занимает в мировой документалистике то место, которое могло бы занимать. И пример тому Виктор Косаковский, который как раз снимает такое эстетическое документальное кино, и имеет международное признание.

BBC постоянно снимает «бытовые» фильмы про викторианскую Англию. И я, в частности, гораздо лучше представляю себе, как была устроена жизнь Лондона середины 19 века, нежели родного Петербурга. Но когда я спросила одного известного документалиста, почему у нас повседневная история за бортом, то услышала, что на это нет запроса у зрителей.

Алексей Герман: На мой взгляд, это не так. К сожалению, мы уникальная нация, которая вообще не знает свою историю, и в том числе и потому, что у нас мало качественных документальных фильмов на эту тему. В то же время я знаю людей, которые могут часами рассказывать об интереснейших и абсолютно неисследованных обстоятельствах, событиях, которые легко могли бы легко стать основой отдельных картин. Мы в свое время думали о проекте под названием «Неформальная история», в котором человек, не являющийся историком, знает ее и способен рассказать о чем-то не в дидактической форме. Пусть он где-то ошибается, заблуждается, главное — вывести из-под спуда безвестности какие-то факты. Например, о том, как переселялось еврейское населению в Одессу. Или о русских моряках в Дамаске. Кто знает об этом, кроме каких-то единиц?

Но если исторические проекты все-таки еще появляются, то бытовая, культурная жизнь в нашей документалистике оказывается и вовсе за скобками.

Алексей Герман: Именно поэтому и захотелось рассказать о театральной жизни. Но не прежнего Ленинграда, а сегодняшнего Петербурга. И в самом деле, почему американцы сняли фильм про то, как функционирует Бродвей, англичане — самое настоящее художественное исследование своей театральной культуры. А у нас ничего подобного нет. Мне кажется это несправедливым. Поэтому мы расскажем о том, что наряду с такими величинами, как Мариинка, МДТ Льва Додина, БДТ Андрея Могучего, Александринка Валерия Фокина, есть огромное количество молодых театров, режиссеров, актеров. Все они обладают разными интонациями, владеют разными способами рассказа и так далее. Но при этом, на мой взгляд, театральный Петербург надо воспринимать как единый организм. Как мы воспринимаем поэзию Серебряного века, когда жили и Бальмонт, и Блок, и Ахматова, и Гумилев.

Как звучит концепция фильма?

Алексей Герман: Это путешествие. Мы не хотим делать замшелый скучный фильм, похожий на советские телепередачи, где сладким голосом кто-то вещает: «А теперь народный артист N репетирует роль…» В нашем случае это должно быть эстетическое путешествие по театрам, по закулисью. Здесь важно, что это не официоз, а живая история, в которой переплетаются разные судьбы, человеческие, театральные.